Нестрашные сны - Страница 43

Агата уснула почти мгновенно.

Шаг — и она уже в Кобуци. По привычке тут же позвала Игоря, потом — Бориса и Анжелику. Никто не появился, и она вспомнила, что сегодня они не придут. Потому что она должна научиться управлять своими снами. Все ее этому учат, и Осипенко и вампиры, наверное, она просто очень тупая. Агата с сомнением посмотрела на свои руки, согнула указательный палец на левой руке, потом на всякий случай — и на правой. (Очень надеясь при этом, что никто из наблюдающих за ней — и здесь и там — не воспримет этот жест как приглашение). Агата понятия не имела, получилось ли повторить его в ИМФ.

Так как сегодня не было никакого задания от Осипенко — та то ли забыла, то ли не рискнула давать его при Келдыше (а вдруг въедливый куратор опять к чему-нибудь придерется?) — Агата решила, что и делать ничего не будет. Уселась, прислонившись спиной к теплой нагретой стене, рассматривала знакомый уже пейзаж. Или она такая невнимательная, или все-таки нужно иметь магическое зрение — никаких изменений, о которых ей толковали остальные, Агата не замечала. Заросший по краям глубокий котлован, развалины на той стороне, жидкие заросли, вдали — пологие холмы, поросшие лесом. Небо — как всегда, бледно-голубое, солнце — неяркое, точно затянутое дымкой. Все.

Ой, нет, зарослей слева уже нет и вся странная долина как на ладони. Или лесок сгорел в прошлый раз или попросту сделал ноги… то есть корни… убежав от греха (НИЦЭМа и его шумных посетителей) подальше.

Агата прикрыла глаза. Почему ее все время тянет спать? Даже во сне? А вдруг однажды она впадет в летаргический сон?

…Она смотрела на НИЦЭМ сверху — точно ленивое здешнее солнце или, скорее, как парящая в небе птица. А птице никакое магическое зрение не нужно, она и так все видела. Котлован тянулся и тянулся — уже не на сотни метров — на целые километры, наверное; по бокам от него, точно паучьи ножки, отходили угловатые трещины-овражки, глубокие и широкие у основания, они сужались и истончались, превращались в тонкие карандашные линии, исчерчивающие дерн подлеска. Можно проследить эти линии даже под землей — извилистые корни несуществующего дерева; огромную паутину, сплетенную затаившимся в котловане пауком… или метастазы странной опухоли, зреющей на многострадальном теле Кобуци.

Птица повернула голову, потому что Агате захотелось заглянуть в котлован сверху. Спускалась плавными поворотами — навстречу распахнулся темный провал. Кажется, он стал глубже, или «с берега» просто не выглядел таким глубоким? Сейчас котлован казался внимательным глазом, наблюдающим за любопытной птицей. Или…. воронкой? Водоворотом? Витки спирали, по которой спускалась птица Агата, становились все уже, все отвеснее, а потом птица просто сложила крылья и полетела вниз в вертикальном пике…

Агата стояла на четвереньках и глядела в близкую землю — в песке посверкивали то ли мелкие осколки, то ли кварцевые частицы. Голова кружилась, сильно тошнило — точно ее укачало при полете… падении? Еще и холодно стало… или это в ванной начала остывать вода? Как быстро; наверное, сегодня Осипенко, и правда, соблюдает обещанный бабушке час.

Агата с трудом, придерживаясь за стену, поднялась; наверное, так шатает пьяных. Легко, без усилия — как горячий нож в растаявшее масло — вошла в стену. Агата даже вспомнила как-то, что все детство ей снились такие сны — провидческие? — как она проходит сквозь стены. Все очень просто: прислониться плечом, прижаться щекой, и войти. После пробуждения она еще некоторое время помнила, насколько это просто…

Вместо того, чтобы проснуться сразу, она очутилась в незнакомом коридоре. Темно-бордовый туман клубился на уровне ее пояса, поверх него виднелись освещенная на несколько метров — словно тусклыми фарами ближнего света — стена с парой дверей. Дальше — темнота. Агата неуверенно шагнула вперед. Еще один Институт? Или — ее озарило — наверное, она все-таки вернулась в ИМФ, но с другой стороны? Через левое несуществующее или существующее-но-уже-не-здесь крыло?

Двери возникали по бокам и таяли в темноте за ее спиной. Агата почему-то даже не пыталась их открыть. Шла и шла, поворачивала, спускалась-поднималась… Все тот же сумрак, тишина и клубящийся понизу туман. Под конец самое главное было только идти и идти, а самое страшное — вдруг какая-нибудь дверь возьмет и откроется…

Наверное, теперь она обречена на вечное блуждание по этим безмолвным коридорам… Агата вдруг увидела перед собой знакомую кирпичную стену.

…И опять же она не проснулась. Агата стояла возле стены-тупика и смотрела на себя и на Келдыша. Игорь поглядывал то на нее, лежащую в ванной, то на приборы напротив. Что-то ему не нравилось, потому что он сидел, подавшись вперед, сцепив руки в замок и постукивая ногтями больших пальцев по оскаленным зубам.

— Где эти ч-чертовы… (другое слово, просто внутренний цензор-фильтр в агатиной голове заменил его на более приемлемое) испытатели?.. почему не просыпается? Время, время…

Расцепил пальцы и дотронулся до ее лица — тут же почувствовав сквозь сон это легкое прикосновение, Агата непроизвольно сглотнула.

— Ну давай, девочка, просыпайся… где ты там задержалась?

Агата очень хотела проснуться и не могла — вот же она, совсем рядом, но как это делается? Неужели забыла? Навсегда забыла?

Келдыш взял ее руку обеими ладонями, сжал, легонько встряхнул:

— Где бы ты не была, выбирайся оттуда! Возвращайся! Ты меня слышишь?

Агата почувствовала, как ее пальцы вцепились в твердую горячую руку, как ее с силой потянули — вперед, вперед… из вертикального пике со ждущей золотой воронкой… из темных бесконечных запутанных туманных коридоров…